Морган пожал плечами и сунул подзорную трубу в карман.

— Думаю, что вам, мой принц, будет стоить весьма больших усилий отговорить ее. Я вчера ночью пытался, но… Это очень гордая женщина.

— Да, я знаю, — вздохнул Келсон. Он обернулся к Дункану, который, что-то сказав капитану охраны, подъехал к нему на своем чалом скакуне. Оба знаменосца уже галопом приближались к гвиннедским позициям, белые флаги развевались на ветру.

— Наши наблюдатели сообщают, что это барон Торваль Неттерхавенский, один из лучших офицеров Венцита. Он приехал на переговоры в сопровождении сильной охраны.

Келсон кивнул и повернулся к Моргану.

— Вы не предполагаете, какие условия собирается предложить Венцит?

— Нет, мой принц. В любом случае, эти условия, скорее всего, для вас неприемлемы. Судя по всему, с нами затевают какую-то игру. Я полагаю, что это очередная попытка оказать психологическое воздействие. Подумайте, что вы ему скажете.

— Не беспокойтесь.

Когда оба всадника приблизились, ряды воинов разомкнулись и несколько рыцарей Келсона окружили вражеского парламентера, чтобы сопровождать его к королю. Батистовая накидка посланника, расшитая драгоценными камнями, сверкала и переливалась на солнце, когда он, не спешиваясь, поклонился. На вид ему было лет двадцать.

— Келсон Гвиннедский?

— Слушаю вас. Говорите.

Молодой человек снова поклонился, елейно улыбаясь.

— Мое имя — Торваль Неттерхавенский, милорд, и я привез привет от моего господина, герцога Лионеля, родственника короля, — он кивнул в сторону небольшой группы всадников в центре поля.

— Его светлость герцог Лионель явился по повелению государя нашего, короля Венцита, дабы обсудить с вами условия предстоящей битвы. Он надеется, что вы с таким же, как у него, эскортом встретитесь с ним в центре поля для надлежащих переговоров.

— В самом деле? — с сарказмом переспросил Келсон. — А почему я должен вести переговоры с каким-то герцогом? Почему я должен рисковать своею жизнью, если ваш король не решается сделать это? Что-то я не вижу здесь, в поле, самого Венцита.

— Тогда пошлите кого-нибудь вместо себя, — бойко ответил Торваль, — я останусь заложником до их возвращения.

— Хорошо, — ледяным тоном ответил Келсон, смерив Торваля таким холодным взглядом, что молодой торентский лорд опустил глаза.

Келсон, посмотрев на Моргана и других своих военачальников, подобрал поводья.

— Хорошо, Мы вступим в переговоры с вашим герцогом Лионелем. Нигель, вы примете на себя командование до Нашего возвращения. Морган, вы и Арилан будете сопровождать меня. Отец Дункан и вы, Варин, проводите нас с эскортом. — Он взглянул на двух всадников, которые до этого сопровождали Торваля. — Сержант, проследите, чтобы наш добрый барон был безоружен, и следуйте за нами. Ваш кинжал, Торваль.

Торваль с усмешкой вытащил из-за пояса короткий кинжал и, отдав его, занял место между двумя рослыми всадниками, продолжая улыбаться, когда в сопровождении стражи тронулся вслед за Келсоном по склону холма. Воины расступались, приветствуя своего короля, но как только свита проезжала, ряды смыкались, и вновь устанавливалась тишина; Келсон и его спутники выехали на равнину.

Отъехав ярдов на четыреста, всадники эскорта остановились, натянув поводья, и только Келсон с Морганом и Ариланом продолжили путь к центру поля. В ту же минуту Лионель и Ридон покинули своих спутников и двинулись навстречу гвиннедскому королю. Утренний воздух был неподвижен, и только глухой стук копыт по земле нарушал тишину.

* * *

Келсон наблюдал, как двое всадников галопом приближаются к ним, и старался держаться прямее, спокойно сжимая поводья обеими руками. Однако его напряжение невольно передалось красавцу коню, и тот начал беспокойно переступать с ноги на ногу и натягивать удила.

Келсон взглянул на Моргана, но внимание генерала Дерини, казалось, было целиком поглощено приближающимися всадниками. Арилан, находившийся по левую руку от Келсона, был спокоен и безмятежен. Лицо его сохраняло столь бесстрастное выражение, что можно было подумать, будто епископ едет в церковь. Хотя, возможно, это спокойствие было кажущимся.

— Приветствую короля Гвиннеда! — воскликнул Ридон, слегка поклонившись, когда обе группы всадников поравнялись и остановили коней. — Не думаю, что вам хотелось бы беседовать с нами, а не с Венцитом. Однако мой король шлет вам сердечный привет.

Арилан смерил говорившего взглядом и сквозь зубы произнес:

— Придержите язык, Ридон. Если привет передаете вы, то вряд ли он может быть сердечным. Ваша репутация всем известна.

Ридон повернулся в седле и учтиво поклонился Арилану, пропустив его слова мимо ушей. Потом он мягким жестом указал на Лионеля.

— А это его светлость герцог Арьенольский, родственник Венцита, как вы, возможно, знаете. Я — Ридон из Восточной Марки. С лордом Ариланом мы знакомы… не будем говорить, с каких пор. А вот этот златоволосый человек не иначе, как сам знаменитый Морган. Мой господин шлет вам, ваша светлость, особый привет и подарочек.

Он полез за пазуху и извлек оттуда что-то, зажав в кулаке, затем тронул коня шпорами и подъехал к Моргану вплотную. Когда он протянул руку, Морган насторожился, но все-таки пристально смотрел на его медленно разжимающиеся пальцы.

— Думаю, это ваше, — бесстрастно произнес Ридон, на его ладони блеснула серебряная цепочка. — Венцит считает, что вам будет приятно получить эту вещь назад. Тот, кто ее носил в свое время, очевидно, кое-что значил для вас. Сожалею, что цепочка порвана.

Морган мгновенно понял, что держит в руке Ридон. Он молча, не снимая перчатки, протянул раскрытую ладонь, и, как только медальон коснулся его руки, Морган как будто ощутил мимолетное прикосновение Дерри. Посмотрев Ридону в глаза, он бесстрастно спросил:

— Дерри мертв?

— Нет. Хотя все может случиться, если мы не придем к соглашению.

— Вы что, угрожаете нам смертью Дерри? — буркнул Келсон.

Ридон зловеще усмехнулся.

— Не совсем так, мой юный друг. Нам стало известно, не важно, каким образом, что вы держите в плену некоторых весьма знатных особ, представляющих для нас определенный интерес. Мой господин, король Венцит, предлагает вам обмен: ваш Дерри, живой и невредимый, в обмен на наших людей.

— Я не имею понятия ни о каких торентских пленниках среди нас. А вы, Морган? — нахмурился Келсон. — Кого вы имеете в виду, Ридон?

— Разве я сказал, что они из Торента? Умоляю, простите мою неточность. Под пленниками я имел в виду графиню Марли и ее малолетнего сына, лорда Брэндана. Граф Брэн хочет вернуть свою семью.

Морган вытаращил глаза, а сердце чуть не выпрыгнуло у него из груди, но он не осмелился взглянуть на Келсона. Он чувствовал, в какое замешательство привело молодого короля это предложение, видел, что Келсон тоже просто оцепенел после этих слов Ридона. Но он также понимал, что король сейчас должен принять решение самостоятельно, независимо от того, что по этому поводу думает он, Морган. Он всем сердцем не желал, чтобы эта сделка состоялась, но он не мог и подписаться под смертным приговором Дерри. Его молодой гофмейстер заслуживал лучшей участи, хотя Морган и не мог ему ничем помочь в данный момент.